В ожидании прихода Красной Армии бандеровцы устроили в подконтрольных им районах чистку, уничтожая подозрительных. Первой жертвой украинских националистов стали бывшие военнопленные, осевшие в селах. Некоторые из них были отпущены из лагерей в сорок первом, некоторые бежали — но в любом случае эти люди могли разрушить систему и методы действий бандеровских организаций. Поэтому краевой провод приказал уничтожить всех. «Убийства носили самый зверский характер, — пишет историк Арон Шнеер. — Только в одном Гощанском районе Ровенской области было замучено и убито около 100 пленных. Трупы погибших, а в ряде случаев и живых людей с привязанным на шею камнем бандеровцы бросали в реку Горынь. Так были уничтожены тысячи пленных бойцов и командиров Красной Армии, в том числе и из украинцев восточных районов»763.
Киев был освобожден к ноябрьским праздникам. Золото куполов, сады, дома и цветы. Советские солдаты идут по улицам ликующего древнего города. Это — вершина беспрерывного пятимесячного наступления. От Харькова до Днепра теперь снова советская земля, и скоро свободной будет вся Украина.
Советские войска остановились, подтягивая тылы, принимая новую технику и пополнения; готовясь к новому наступлению. Зимняя кампания принесла успехи, поразившие даже советское командование: к апрелю сорок четвертого вся Украина, кроме расположенных вокруг Львова областей, снова стала советской.
Когда войска вступали в очередное освобожденное украинское село, им навстречу вышли женщины.
«Особенно запомнилась одна: невысокого роста, лицо изрезано глубокими морщинами, совершенно седая.
— Бабушка, напиться бы? — попросили бойцы.
— Какая я бабушка. Мне двадцать пять лет.
Все так и ахнули! Оказалась, что эта украинка работала в Германии, на химическом заводе . Принесла она из хаты фотографию. Показывает, какой была до фашистской каторги. На карточке молодое, полное лицо, весело глядят на мир карие глаза. А сейчас ей на вид дашь пятьдесят, не меньше.
— Работала по 16–17 часов в сутки. Кормили плохо, били. Подруга, Маруся, повесилась. Не выдержала издевательств . — глухо говорила седая девушка»764.
Настала очередь Белоруссии. В начале зимы сорок четвертого войска маршала Рокоссовского попытались пробиться на Витебск и Полоцк, однако немцы парировали удар, перебросив дивизии из группы армий «Север». Этот успех аукнулся под Ленинградом; там под напором советских войск фельдмаршалу фон Кюхлеру пришлось оставить тщательно возведенные за почти три года оборонительные рубежи и отступить к Пскову. Блокада Ленинграда была снята.
Наступавшие на севере советские войска то и дело натыкались на лагеря, в которых содержались угнанные оккупантами люди. «Более тысячи человек сидело под открытым небом. Их нужно было где-то разместить, накормить, помочь собраться с силами для предстоящего возвращения на родину, — вспоминал один из советских офицеров. — Преимущественно это были жители Ленинградской, Псковской и Новгородской областей. Более трех лет их терзали гитлеровцы, воспитывая в них рабский дух «нового порядка». Страшно было смотреть на эту изуродованную фашистскими садистами человеческую массу. Люди были настолько вымуштрованы в подобострастии, забиты, запуганы, что мы даже задавали себе вопрос: «А наши ли это люди? Советские ли это люди?» — не верилось, что за такое исторически короткое время можно настолько изуродовать человека. Наши, советские люди, встречая нас, советских офицеров, по инерции продолжали пугливо вскакивать, снимать шапки и подобострастно, унизительно сгибались — они пытались кланяться нам!»765