Мирные жители, повешенные гитлеровцами
Шли грабежи: тыловые части не собирались отказываться от своей доли трофеев. «В г. Любани офицеры и солдаты бродят по домам местных жителей в поисках патефонов и швейных машин, проявляя к их розыску особое рвение, — докладывала в Центр советская разведка. — Награбленные вещи отправляют посылками в Германию»365. Грабили даже в относительно лояльных к оккупантам прибалтийских республиках; там масштабы грабежа оказались настолько велики, что даже встревожили начальника генштаба сухопутных войск. Гальдер записал в дневнике: «Полковник Галль (начальник штаба первого военного округа) явился для доклада . Он сообщил о весьма прискорбных фактах грабежей, производимых немецкими солдатами в Литве, и об отправке ими добытых таким образом «трофеев» домой»366.
«Местное население, — докладывала партизанская разведка, — стонет от непосильного грабежа оккупантов. Передовые части, проходя через населенный пункт, иногда местным крестьянам (дер. Ивановское Калининская область) раздают кооперативное имущество, но вторые эшелоны, идя за первыми, это все отбирают. У населения дер. Поповка, Ореховка немцы забрали скот, теплую одежду, белье, и это не как единичный факт, а как массовое . То первое впечатление, которое воспроизвели немцы на местное население, как «хороших», исчезает как миф»367.
Продолжались изнасилования; правда, и они приобрели организованный характер. Из мест дислокации частей вермахта время от времени в окрестные населенные пункты отправлялись «охотничьи экспедиции». «Мы отправились в село Рождествено близ Гатчины, — рассказывал служивший на Северском аэродроме рядовой Петер Шубер. — У нас было задание: привезти девушек господам офицерам. Мы удачно провели операцию, оцепив все дома. Мы набрали полный грузовик девушек. Всю ночь девушек держали господа офицеры, но утром выдали их нам — солдатам»368.
В крупных городах организовывались стационарные бордели. Это было стандартной практикой вермахта. «Были солдатские бордели, «пуффы» назывались, — вспоминал штурмбаннфюрер СС Авенир Беннигсен. — Почти на всех фронтах. Девчонки со всей Европы, всех национальностей, изо всех лагерей собраны. Кстати, непременной принадлежностью немецкого солдата и офицера были два презерватива, которые регулярно выдавались в армии»369. Но если в европейских странах бордели вермахта комплектовались более или менее добровольно, то на советской земле оккупанты подобной деликатности проявлять не собирались. Девушек и женщин для немецких солдат по большей части собирали насильно — сцены, которые навсегда запомнили оказавшиеся под оккупацией люди. В Смоленске, к примеру, женщин тащили за руки, за волосы, волокли по мостовой — в офицерский бордель, организованный в одной из гостиниц370. В случае отказа остаться в публичном доме следовал расстрел371.
После того как войска Красной Армии выбили немцев из Керчи, взглядам красноармейцев предстало страшное зрелище: «Во дворе тюрьмы была обнаружена бесформенная груда изуродованных голых девичьих тел, дико и цинично истерзанных фашистами»372. Много позже благополучно избежавший возмездия фельдмаршал фон Манштейн, чьи войска так хорошо отметились в Керчи, в мемуарах напишет, что он-де препятствовал преступлениям подобного рода и даже приговорил к смерти двух солдат, изнасиловавших и убивших старую женщину373. Подобное заявление трудно квалифицировать иначе как циничное издевательство.
Впрочем, тыловые войска не брезговали и децентрализованным насилием. В городе Тихвине Ленинградской области старшеклассницу М. Колодецкую, раненную шальным осколком, привезли в госпиталь. Госпиталь находился в бывшем монастыре; расположившиеся там немецкие солдаты не могли пропустить такого удачного случая. Как впоследствии показали свидетели, «несмотря на ранение, Колодецкая была изнасилована группой немецких солдат, что явилось причиной ее смерти»374.
К осени сорок первого года оккупационный террор усилился. Ознакомившись с настроениями местного населения «вживую», а не по рассказам беглых белогвардейцев, немецкие власти пришли к очень неприятным для себя выводам. Какая там ненависть к большевизму! Какая там благодарность за избавление от советской власти! «Население высказывается очень сдержанно. Люди старшего поколения более доступны, и если они разговаривают один на один, выражают ненависть к старой большевистской системе . Самая опасная возрастная группа — 17–21 год. Она заражена на 99%, и ее следует вычеркнуть из списка живых .»375
Сказано — сделано. 16 сентября фельдмаршал Кейтель подписал приказ о борьбе с партизанами.
«Меры борьбы с этим общим коммунистическим повстанческим движением, которые предпринимались до сего дня, оказались недостаточными. Теперь фюрер отдал приказы о том, чтобы мы вступали в действие повсеместно, прибегая к самым жестоким средствам, чтобы в кратчайший срок сокрушить это движение. Восстановить порядок может только такой путь, которому успешно следовали великие народы на протяжении истории распространения своего влияния.